Лоция реки Клязьма. Часть 1

СТРАНИЦА ПЕРЕЕХАЛА ПО НОВОМУ АДРЕСУ
http://boatclub.ru/article/a-62.html

Сергей Никитин, Меж лесных берегов

Река Клязьма - самый крупный и полноводный левобережный приток Оки, впадающий в нее на 89,8 километре судового хода близ городка Горбатов (Нижегородская область). Река протекает по территории двух областей - Московской и Владимирской. Географически ее естественный исток расположен в Солнечногорском районе Московской области, но фактически, после строительства Канала имени Москвы, река образуется от слияния попусковых вод Клязьменского и Учинского водохранилищ. Устье Клязьмы расположено на границе Владимирской и Нижегородской областей. Длина реки 647 километров, из них почти 290 километров (от Владимира до устья) судоходны. Имеется один судоходный приток - река Теза.

Клязьма - типичная равнинная река. Уклон от истока до устья - менее 100 метров. Средний уклон - 0,00016 м. Течение в межень спокойное и медленное (0,2-0,3 м/с или 0,72 - 1,08 км/ч) на протяжении всего судоходного участка за исключением районов каменных гряд и некоторых перекатов, где скорости потока могут доходить до 10 км/ч. Питание - обычное для рек Европейской части страны. Паводок с повышением уровня воды до 6-7 метров бывает в первой декаде апреля. Относительно высокая вода (с глубинами над лимитирующими перекатами до 1,5-2 метров) держится примерно до конца июня, после чего наступает продолжительная летняя межень с кратковременными и весьма незначительными дождевыми паводками. В межень глубины на лимитирующих перекатах держатся в пределах 0,6-0,7 метров. Глубины на плесах колеблются от 1 до 4-5 метров (в среднем, как правило, 1,5- 2 метра). Первый кратковременный осенний паводок случается в первых числах октября. К середине месяца обычно начинается устойчивый подъем воды (до 1,5-3 метров над лимитирующими перекатами), прекращающийся перед самым ледоставом.

Первое упоминание о Клязьме-судоходной относится к 1897-му году. Тогда костромской помещик и пароходовладелец Катенин открыл на реке первую пассажирско-грузовую линию, для чего пригнал с Унжи пароход “Посыльный”. Опыт оказался весьма удачным и в следующую навигацию по Клязьме ходило уже три катенинских судна. Сельское хозяйство, народные промыслы, лесная и ткацкая промышленность Гороховца, Вязников, Мстеры, Холуя, Шуи, Палеха и Коврова обеспечивали пароходы обильными заказами. Через три года у Катенина на Клязьме появились конкуренты - вязниковский промышленник Николаев и предприниматель с Оки Щербаков. Катенин занялся исключительно грузами, а вот между последними двумя господами развернулась жестокая борьба за пассажиров. Вряд ли кто-то из них слышал в то время про капитализм, но дело свое мужики знали крепко. Не мордобитием друг друга с реки выживали и не взятками губернатору - четким графиком движения, скоростью, удобством салонов и кают, но главным образом - ценами на билеты. Дошло до анекдотизма. Один цену за проезд снизит, тут же и второй команду приказчику дает... Народу-то что, он рад веселиться, - подхватил поклажу и айда на соседнюю пристань где подешевле. Долго пароходчики таким вот макаром друг другу нервы мотали - один терпелив, но и другой не из робких. Наконец, когда Щербаков стал возить пассажиров в Нижний Новгород за 10 копеек, нервы у Николаева не выдержали - почесал бедолага затылок, позвал приказчика и говорит ему: “подика-ты, брат, да и отмени вовсе плату на моих пароходах. а чтобы чужаку впредь наука была - укажи отныне и до моего особого распоряжения каждому на борт входящему давать бесплатно булочку сдобную и стакан молока!” На следующий день пароходы “конкурирующей фирмы” не вышли в рейс, а затем их владелец и вовсе ушел искать лучшей доли на Волгу, булочки были отменены, дела в конторе Николаева пошли своим чередом...

В описываемые времена конечным пунктом пароходных рейсов был город Ковров (180 км от устья), да и до него пароходы доходили лишь в мае-июне по высокой воде. Дело в том, что первые клязьменские пароходы имели довольно внушительные для Клязьмы габариты (длина 30-35 м, ширина - 5-6 м, осадка - от 0,8 м порожним до 1,5 м в грузу) и не могли пройти в межень некоторые перекаты перед Ковровом, а в особенности - расположенную за городом выше по течению Нерехтинскую каменную гряду. Продление регулярного пароходного сообщения до Владимира оказалось возможным лишь в советское время, когда река вошла в состав водных путей Канала имени Москвы. В этот период началось углубление перекатов земснарядами, частично были разобраны некоторые каменные гряды, фарватер огородили освещаемыми (! - сейчас этого нет даже на Оке) бакенами. Об отношении к реке и судоходству по ней в те времена говорит такой, например, факт: даже в самые тяжелые годы войны клязьменские бакенщики имели “бронь”.

Кстати, перед войной инженерами Канала имени Москвы был разработан проект шлюзования Клязьмы. Если взглянуть на карту, станет ясно, что именно по Клязьме проходит кратчайший водный путь из Москвы в Нижний Новгород. Предполагалось построить на реке пять плотин и огромный затон для отстоя судов в Коврове. Зеки уже приступили к рытью котлованов, но сначала ошибки гидрологов, а потом и война поставили на масштабном проекте жирный крест. Наверное, это и к лучшему - мелковато, зато река осталась такой, какой ее видели деды и прадеды.

Расцвет клязьменского судоходства пришелся на семидесятые - начало восьмидесятых годов. Речники промышляли перевозкой стройматериалов, добычей песка, проводкой на Волгу кораблей, строившихся на Гороховецком судостроительном заводе. Кроме того, действовало несколько местных пассажирских линий.

Центром жизни на реке традиционно оставался город Вязники, где был расположен порт (он и сейчас там находится) и отделение муромского техучастка - клязьминское речное прорабство. Службу бакенщиков к тому времени упразднили - имевшийся в распоряжении прорабства мощный флот позволял обслуживать фарватер экспедиционно. Судовой ход обозначался береговой (ходовые и перевальные знаки) и плавучей (бакены) обстановкой . Неукоснительно поддерживались гарантированные глубины: г. Владимир - устье реки Тезы - 0,7 м; устье Тезы - устье Клязьмы - 1 м.

Увы, с наступлением бардака идиллия закончилась. В 1995-м на реке в последний раз выставили бакены. В 1998-м закрыли владимирское отделение вязниковского речного прорабства. За пять лет забытья река успела вернуться к состоянию 100-летней давности. Проявились перекаты, о существовании которых уже мало кто помнил, прихотливо изогнулся фарватер, дубовые коряги заняли под ярами веками насиженные места. Оценивать случившееся можно по-разному. Ходить по Клязьме стало сложнее, зато теперь наш брат-водномоторник на реке безраздельный хозяин, ходит куда вздумается и когда вздумается без риска оказаться проутюженным каким-нибудь шальным буксиром-плотоводом. Заметно чище стала вода. Вряд ли стоит связывать это с сократившимся судоходством, скорее всего “виновата” издохшая промышленность, но, как бы там ни было, и раки появились, и рыбки на уху наловить удочкой - вполне реальное дело.

Выбор судна для путешествия по Клязьме зависит от избранных для этого сроков (уровня воды - см. выше). В межень дойти до Владимира без особых проблем (десяток встреч с меляками - не в счет) можно, имея осадку не более 0,5 (в крайнем случае - 0,6) метров. В дождливые годы меженные уровни на лимитирующих перекатах держатся в районе 0,8-0,9 метров. Соответственно, критическая осадка увеличивается до 0,7 метров. Во всех случаях полезно знание недельного прогноза погоды и уровня воды в районе владимирского водомерного поста. Последний можно выведать в комитете по гидрометеорологии ((0922) 32-30-85, 32-77-94, 32-63-64). Для ориентировки: уровень “минус 127 сантиметров от нуля графика поста” был отмечен в 1997 году и являлся самым низким меженным уровнем в реке за весь период наблюдений (глубины на лимитирующих перекатах - 0,5-0,6 метров). Уровень “минус 90 сантиметров от нуля графика поста” считается нормальным меженным уровнем (глубины на лимитирующих перекатах и грядах - 0,7-0,9 метров). Естественно, указанные уровни для меженного периода являются средними. 2-3-дневные колебания уровня воды возможны в пределах 0,1-0,2 метров.

Клязьму по сложности для судовождения условно можно разделить на три участка (здесь и далее судоходная обстановка будет описываться применительно к меженному периоду):

1) устье - г.Вязники; перекатов мало, глубины над лимитирующими - не менее 0,9-1 метров, опасных каменных гряд нет, минимум утонувших бревен и коряг (в основном под ярами);

2) г.Вязники - г.Ковров; 2-3 лимитирующих переката с глубинами 0,8-0,9 метров, коряги под ярами - как правило, опасных каменных гряд нет, но появляются отдельные одинцы;

3) г.Ковров - г.Владимир; около 6 песчаных лимитирующих перекатов с глубинами до 0,6-0,7 метров, появляются каменные гряды, две из которых (Нерехтинская и Кижановская /Патакинская) считаются самыми серьезными препятствиями на реке, многочисленные одинцы возле берегов, коряги как под ярами, так и в русле.

Последний раз сплошная съемка судового хода выполнялась на Клязьме в 1981-1982 годах. На основе полученных данных была издана “Схема судовых ходов реки Клязьмы от г.Владимира до устья” - клязьминская лоция. Последняя ее корректировка проводилась в 1987 году. Разумеется, за более чем десяток лет река внесла в документ свои коррективы, но за неимением ничего другого он продолжает оставаться для судоводителя наиболее надежным навигационным пособием. Все перекаты, каменные гряды и др. серьезные препятствия остались на своих местах. Единственное, что изменилось кардинально, так это характер документа - теперь это не пропись, которой нужно бездумно следовать, а книга-предостережение, не схема судовых ходов, а схема потенциальных препятствий и опасностей. Весьма подробная схема, за что и рекомендуема. Отправляясь на Клязьму, не поленитесь распечатать себе бумажный вариант - многих неприятностей избежите. Предлагаемая электронная копия “Схемы судовых ходов...” изготовлена в CorelDraw7 и представляет собой подробную карту реки, оформленную в 90-страничный альбом формата А4. По итогам навигации 1997 года в Схему были внесены незначительные корректировки и упразднена информация о глубинах по судовому ходу (как безнадежно устаревшая). Сам судовой ход показан условно - ориентироваться по нему не следует.

Как уже было сказано, устье Клязьмы расположено на 89,8 км окского судового хода. Проскочить его трудно. В этом месте русло Оки делится на два рукава, огибая большой остров (“Мещерский”). Один из ориентиров - километровый знак (“90”) на левом берегу судоходной протоки.

200-300-метровый участок Оки после впадения Клязьмы издавна славится рыбным изобилием. Река в этом месте сплошь заставлена разными хитрыми снастями, а берег пестрит рыбацкими станами. Перед заходом в Клязьму у рыбаков всегда можно прикупить свежей рыбки и отпраздновать начало путешествия доброй ушицей.

Переход от устья реки до города Гороховца (38 км) сложности для судоводителя не представляет, однако первые 4-5 километров капитану следует быть внимательным - устьевые перекаты на Клязьме описаны еще 100 лет назад...

Хлебая ушицу с удовлетворением про себя отметьте, что исторические места и разные прочие памятники отныне будут преследовать вас до самого Владимира. На стрелке Клязьмы и Оки, например, в XII веке располагался древний русский город Бережец. До наших времен город не дожил и судить о его былой истории ныне можно лишь по многочисленным легендам и умозаключениям дотошных краеведов. Вот, к примеру, что пишет о Бережце гороховецкий краевед (а пару лет назад и гороховецкий городской голова) Николай Андреев.

“В XII веке одна из волн славянской колонизации, распространявшаяся от устья Нерли (река, левый приток Клязьмы, впадающий в нее на 268 км судового хода близ села Боголюбово - К.К.) вниз по течению реки Клязьмы, достигла места ее впадения в Оку. Тесня мирные племена местных финнов и расселяясь между ними, пришельцы из Суздальского ополья расчищали места под пашни, осваивали бортные угодья, охотились и загораживали речки и протоки деревянными заколами. По высокому правому берегу полноводной Клязьмы они поставили свои городки: Стародуб, Ярополч и град Святой Богородицы Гороховец. Впрочем, никто не знает как назывался Гороховец в то время. Еще не была заложена во Владимире “Святая Богородица”, к которой он был впоследствии приписан, еще было далеко до того, когда после опустошения пришельцами с востока к этому городу “прилепится” второе, а может быть, и третье его название. До наших дней дошло только последнее. Но независимо от того, какое было первое, деревянные стены и башни этого города уже в XII веке возвышались на крутом Клязьминском яру, и из-за них наместники великого владимиро-суздальского князя Юрия Долгорукого облагали данью окрестных мирян, обращали их в христианство и зорко стерегли восточные границы княжества от посягательств немирных соседей. За час пути конник мог добраться от города до левого берега Оки, а на другом берегу лежали земли мордовских и мещерских племен данников болгар, с которыми владимиро-суздальские князья вели извечную вражду. Необходимо было держать устье реки, путь по которой приводил прямо в столицу княжества, под постоянным наблюдением. Чем раньше будут замечены неприятельские струги, поворачивающие в Клязьму, или отряды всадников, переправляющихся через Оку, тем больше у Великого князя будет времени на подготовку достойной встречи непрошенных гостей. С этой целью, вероятно, почти одновременно с Гороховцом, на устье Клязьмы возник еще один, самый восточный в княжестве, город Бережец. Вряд ли он мог серьезно задержать неприятеля от проникновения вглубь княжества, но дымовой столб, поднимавшийся из него во время нарушения границы, заставлял зажигать сторожевые костры по всему побережью Клязьмы, сигнализируя о надвигающейся опасности.

Однако, несмотря на свою незначительность, Бережец все же сумел оправиться от первых ударов монгольских завоевателей и верно служил интересам Владимиро-Суздальского, а с XIV века Нижегородского княжества. Затем, примерно с конца XV века, со страниц летописи и актов исчезли даже те скудные упоминания о Бережце как о городе, которые встречались ранее. Исчез и сам город. Что послужило причиной этого? Очередной татарский набег или моровое поветрие, а может быть просто отпала в нем необходимость? Свидетельств не сохранилось. Не сохранилось сведений и о том, когда город прекратил свое существование.”

Дойти до Гороховца желательно не позднее трех-четырех часов дня. Город связан с левым берегом реки понтонным мостом и позже пройти его скоре всего не удастся. Лучше сразу встать на ночь в районе 30-32 км судового хода (далее мест, удобных для стоянки, не будет), а с утречка форсировать мост и отправиться на экскурсию. Гороховец - старинный русский городок с 800-летней историей. Некоторые называют его Суздалем-на-Клязьме и это отчасти справедливо. Гороховец красив, как-то по-особенному мил, благодушен и нетороплив. На подходе к понтонному мосту с реки открывается потрясающий вид - стоящие у самой воды старинные белокаменные дома, монастырь на высоком холме, маковки церквей.

Обязательно загляните в местный музей. Соскучившиеся за годы безвременья по посетителям его сотрудники с радостью проведут для вас персональную экскурсию, покажут город, расскажут и о прошлом, и о настоящем. Мы же вновь обратимся к трудам краеведа Андреева. Вот что он пишет о возникновении современного названия города.

“В лето . . . взяша Татарове Мордовскую землю и Муром пожгоша и на Клязьме воеваша град святой Богородицы Гороховец пожгоша, а сами идоша в станы своя. Тогда же бе пополох зол по всей земле и сами не ведяху где кто бежаще” - так звучит первое упоминание о Гороховце, дошедшее до нас со страниц летописи, которую в далеком 1377 году, за три года до Куликовской битвы, сделала для великого князя Дмитрия Константиновича группа переписчиков под руководством монаха Владимирского Рождественского монастыря Лаврентия.

Гороховецкий уезд издавна славился людьми башковитыми да мастеровыми. Мелочевкой не занимались - брались за проекты масштабные и революционные. Все из того же Андреева:

“9 августа 1846 года на имя кавказского наместника была подана докладная записка, в которой податели просили разрешения предоставить им возможность расширить производство фотогена. Записку подали крепостные крестьяне графини Паниной из села Нижний Ландех Гороховецкого уезда Владимирской губернии братья Дубинины - Василий, Герасим и Макар. Это первое упоминание об изобретении русскими людьми процесса очищения нефти при производстве фотогена, как тогда называли керосин, явилось по существу свидетельством об изобретении процесса крекинга нефти.

Правда, в последнем авторы справочника заблуждаются. Сейчас известно, перегонка 0нефти в Америке для получения осветительного продукта впервые была осуществлена в 1854 году Самуэлем Мартином Кэром в г. Питсбурге. Бородатые химики из Гороховецкого уезда на целых 30 лет опередили европейцев и американцев в изобретении процесса крекинга нефти.”

Славился уезд своими мастерами-котельщиками. Они работали по всей стране на клепке паровых котлов, мостов, строительстве кораблей. Документально подтверждено, например, участие гороховчан в строительстве черноморского броненосного флота. Поставленные их руками клепки держали обшивку на первых черноморских броненосцах “Синоп”, “Чесма”, “Екатерина II”. Существует легенда о том, что гороховецкие заклепочки есть даже в парижской Эйфелевой башне. Документального подтверждения этому факту не находится, хотя биограф Эйфеля Гастон Тиссандье в своей книге “Эйфелева башня” ссылается на заслуги русских мастеров в области изготовления клепаных металлоконструкций. В качестве примера Тиссандье приводит первый в России железнодорожный мост через Волгу рекордной по тем временам длины 1483 метра, построенный около Сызрани в 1880 году инженером Березиным. В строительстве этого моста, грандиозность которого биограф сравнивает со строительством Эйфелевой башней, гороховчане приняли самое непосредственное участие. Они же склепали первую в мире правильно рассчитанную гиперболоидную водонапорную башню (демонстрировалась на 16-й Всероссийской промышленной выставке летом 1896 года в Нижнем Новгороде, а спустя 4 года и на Парижской промышленной выставке - отсюда и пошла, вероятно, легенда). На гороховецких же заклепках держатся перекрытия ГУМа, акведуки Киевского вокзала в Москве и ажурная башня радиостанции “Коминтерн”, изображение которой долгое время служило эмблемой центрального телевидения.

Близость к центру российского речного судоходства Нижнему Новгороду и наличие большого количества квалифицированных мастеров определило развитие в Гороховце судостроительной промышленности. В конце 19 века в городе действовало сразу два судостроительных завода - Семенычева и Шорина. И здесь гороховчане проявили себя по полной программе! За пять лет до того, как грандиозный “Титаник” отошел от причала Саутгемптона в свой последний рейс, вешняя клязьминская вода в Гороховце сняла с деревянных клеток 720000-пудовую нефтеналивную баржу “Марфа-Посадница”, постройку которой историки речного флота до сих пор квалифицируют не иначе как переворотом в речном судостроении. Дело в том, что “Марфа-Посадница” была первой баржей современного типа (не разрезающей, а подминающей воду) и имела поистине ошеломляющие размеры: длина - 172 метра, ширина - 24 метра, высота борта - 3,85 метра (сравните с “Титаником”!). В книге И.А.Шубина “Волга и волжское судоходство” об этом факте говорится следующее: “Котельный завод Ивана Александровича Шорина, также в г.Гороховце, кроме пароходных котлов, делал только железные баржи и достиг в этом большого совершенства, так что, когда Д.В.Сироткин (председатель Нижегородского биржевого общества) задумал создать свою знаменитую “Марфу-Посадницу”, он заказал ее по своим чертежам заводу Шорина. Последний с честью выполнил задание, после чего построил еще ряд однотипных барж-гигантов по заказу Сироткина, а затем общества “Волга” и товарищества “Нобель”. К тому времени товарищество “Нобель” разрабатывало свою программу постройки баржевого железного каравана, для чего предприятием был даже сделан особый заем в 10 миллионов рублей. Появление “Марфы-Посадницы”, конечно, не могло не обратить на себя внимание фирмы Нобеля и представители и инженеры ее с разрешения Сироткина сделали не один рейс на новом судне с разными измерительными приборами. Результаты оказались блестящими и товарищество “Нобель” немедленно же заказало на Кулебакском заводе целую флотилию наливных баржей по типу “Марфы-Посадницы”, произведшую в баржевом судостроении такой же переворот, как некогда в паровом судостроении пароходы американского типа.”

Шестью годами позже на заводе Шорина было построено еще одно судно-гигант. Им стала 200-метровая баржа-больница, предназначавшаяся для Астраханского “холерного” рейда. Паустовский, видевший баржу в Астрахани, назовет ее в романе “Кара-Бугаз” плавучим городом...

Кроме барж и котлов в Гороховце в большом количестве строились маленькие речные пароходики, шаланды для землечерпалок и пр. суда. В советское время гороховецкий судостроительный (Семенычев продал свой завод Шорину и уже в составе шоринских владений он был национализирован) продолжал строить баржи, морские буксиры, работал на оборонку - выпускал суда для размагничивания военных кораблей, корабли-госпитали. Большой объем заказов заставлял отправлять суда в Нижний даже в разгар летней межени. Из-за 3,5-метровой осадки их вели по реке несколькими буксирами в плавучем доке.

Последние 10 лет стали для гороховецкого судостроительного катастрофой. Производство стоит, все, что можно украсть, украдено. Тем не менее, дирекция питает надежды на возрождение производства и активно ищет покупателя на два последних готовых судна (корабли размагничивания проекта “Глобус”). Один из них вот уже пятый год стоит в заводском затоне - на подходе к Гороховцу можно на него полюбоваться... Кстати, если есть необходимость, на заводе можно договориться о ремонте - кой-какая жизнь там еще теплится.

Наконец последнее, - по Юлиану Семенову в Гороховце родился Штирлиц! Отметив сей примечательный факт вылазкой в магазины (2 минуты ходьбы по дороге от моста; рядом находится почта и телеграф), отправляемся дальше.

От Гороховца до Вязников 40 км хода по реке. Клязьма в этом месте очень напоминает Оку. “Лысая гора” близ Гороховца дает начало целой цепи высоких 20-30-метровых холмов, тянущихся по правому берегу реки до самых Вязников. Красоты эти места необыкновенной - ее надо видеть, поэтому описывать не буду.

Если в Гороховце вы забыли заправиться питьевой водой, здесь это можно сделать практически на каждом шагу. У подножья холмов бьют многочисленные ключи, а в каждом овраге, как правило, - чистейший ручей.

Если подняться на один из таких холмов, глазу откроется т.н. Лухское полесье - огромная, уходящая далеко за горизонт поросшая лесом и кустарником болотистая низина. Здесь практически нет дорог и жилья, а в болотах скрываются большие озера с загадочными названиями Санхар, Печхар, Юхор, Нельша, Гарава и жемчужина Лухского полесья - озеро Кщара.

На 64 км судового хода в Клязьму впадает Лух - глухая и таинственная лесная река, по берегам которой лишь домики охотников да редкие деревеньки. Если у вас есть два дня свободного времени, а на вашем катере - легкая моторная лодка, можно, зайдя в Лух, подняться по нему до обители Фролищева Пустынь. Если повезет, то в пути вы может быть увидите зубров, привезенных из Приокско-террасного заповедника и выпущенных здесь на волю около пятнадцати лет назад.

В Вязниках также имеется понтонный мост и пройти его лучше всего до темноты. Город Вязники - районный центр и, если теперь это вообще уместно сказать, центр клязьменского судоходства. В небольшом речном заливе (местные зовут его “Пушкинским морем”) здесь расположен речной порт (филиал Московского речного пароходства), обстановочная и ремонтная база клязьменского речного прорабства, спасательная станция ГИМС и рыбинспекторский участок.

Если удастся договориться, ошвартоваться можно у дебаркадера ГИМС, но предпочтительнее в порту или в техучастке - будет возможность заправиться, подзарядить аккумуляторы, отремонтироваться. Рекомендуемая программа в Вязниках - прогулка по городу и посещение местного историко-художественного музея. На все уйдет от силы часов пять. Более в Вязниках задерживаться не имеет смысла.

От Вязников начинается более сложный для судовождения участок реки, хотя 32 километра до знаменитого села Мстеры вы, скоре всего, пройдете без осложнений. В свое время залив реки Мстерки использовался для отстоя барж, но сейчас вход в него замыт песком и гравием, так-что полтора километра от реки до села придется пройти пешком. Побродите по Мстере, поговорите с местными жителями. Возможно, вы узнаете там много интересного и даже сможете купить на память какую-нибудь милую лаковую безделицу. Кстати, в прошлом году село охватила... золотая лихорадка. Какой-то юморист пустил слух о якобы найденном во Мстерке золоте, так-что если увидите на берегу людей с тазами в руках и бесинкой во взгляде, не удивляйтесь - это мстерские “старатели” откапывают свой Клондайк. Попробуйте и вы - чем черт не шутит? ;-)

Возле Мстеры русло Клязьмы начинает прихотливо извиваться. Судовой ход идет от одного лесистого яра к другому. Глубины под ярами, как правило, достаточные. Опасаться следует лишь спрятавшихся на дне коряг. На 124 км в полумертвом ныне рабочем поселке Глушицы ранее распологалась пристань им. 8-го Февраля (день подписания указа о национализации флота) и большой сплоточный рейд. Отсюда вязниковские речники водили плоты в Павлово-на-Оке и Нижний Новгород. Дно реки в районе Глушиц усыпано затонувшими бревнами. Идти рекомендуется на малом ходу.

Десятью километрами выше (134 км) в Клязьму с левого берега впадает Теза. Она уникальна прежде всего своими гидротехническими сооружениями - деревянными судопропускными шлюзами. Могу ошибаться, но по имеющимся у меня данным, Тезянская шлюзовая система - единственная из сохранившихся на сегодня в Центральной Росии система деревянных шлюзов, построенная на волжском притоке четвертого порядка. Тезянским шлюзам более 160 лет. Задолго до появления на Клязьме первого парохода по ним шел “струговой ход” из Шуи и Холуя в Нижний, Макарьев и “понизовые города”. По Клязьме и Тезе в Шую доставляли хлопок, нефть, зерно, соль, тюлений жир с Каспия, обратно же везли продукты их переработки и изделия местных умельцев. На крупных крытых баржах “мокшанах” (по имени реки Мокша в Тамбовской области) к устью Тезы в больших количествах привозился хлеб. Тянули “мокшаны” обычно в большую воду по 150-200 человек бурлаков. В межень грузы доставляли в баржах поменьше - “гусянах”, в шлюзы же на конной тяге шли самые малые суда - маленькие крытые баржонки “тезянки”. Позже лошадей сменили колесные буксиры - паровики и газоходы. В советские времена на Тезе имелось даже пассажирское сообщение. Для этого по размерам шлюзов (!) были изготовлены особые укороченные “Зарницы”.

За полтора столетия тезянские шлюзы неоднократно ремонтировались и перестраивались, но в целом, если судить по отчетам 100-летней давности, их конструкция сохранилась до нашего времени практически без изменений, разве что дуб наши рациональные современники заменили более дешевой и удобной в обработке сосной. Шлюз представляет собой деревянную камеру длиной 20 и шириной 4 метра, на входе и выходе из которой устроены мощные деревянные ворота с балками-рычагами для открытия и закрытия. Шлюзование проводилось вручную - судно заводили в камеру, навалившись на рычаги, закрывали за ним входные ворота и приоткрывали выходные, а когда камера наполнялась водой из плотины, так же руками выталкивали судно в подходной канал.

Вот как описали в 1997-м году современное состояние шлюзов участники экспедиции в честь 110-летия клязьменского пароходства.

Не дожидаясь доброй фирмы, экскурсию по шлюзам до Холуя и Шуи (65 км) можно совершить на легкой моторке (сами шлюзы, конечно, придется обносить), но если ее нет, в Тезу лучше не заходить - участок от устья до первого (пятого, если считать от Шуи) шлюза давно не чистился и очень мелок.

Километрах в 10 перед Ковровом на высоком правом берегу Клязьмы расположен поселок Клзьменский городок - в древности город Стародуб. Осматривать там особенно нечего, т.к. последние пригодные для досужего туриста древности сгинули еще на заре советской власти. В Коврове по части музеев тоже не густо: краеведческий и дом-музей Дегтярева. Вообще, останавливаться надолго в Коврове не рекомендую - про отчаянных ковровских ушкуйников еще Сергей Никитин, меж лесных клязьменских берегов путешествуя, писал и с тех пор нрав прибрежного ковровского народца не очень-то изменился. Задерживаться надолго в Коврове не стоит и по другой причине - пятью километрами выше вас поджидает одно из двух самых серьезных препятствий на реке - Нерехтинская каменная гряда.

Да, чуть не забыл про одно любопытное обстоятельство. Река Уводь, впадающая в Клязьму недалеко от Коврова, в верхнем своем течении связана 25-километровым каналом с Волгой, т.ч. двигаясь по Клязьме, вы частично плыли и по волжской водице.

Итак, Нерехтинская каменная гряда - 191 км судового хода. Принцип движения по ней описан в лоции, однако если вы не уверены в своих силах, попробуйте договориться об лоцманских услугах на спасательной станции ГИМС в Коврове. Пройденная Нерехта означает еще 30 километров относительно спокойного хода (не забывайте, однако, что теперь вы следуете по самому сложному для судовождения участку реки) до следующего опасного препятствия - гряды Кижановской. Перевести дух и переночевать советую возле правобережного села Любец (196,4 км) - пристанища всяко-разно местных и пришлых художников.

На Кижанах в лоцманы нанимать некого, поэтому внимательно читаем лоцию и после предварительной разведки спокойненько, не суетясь, но все же достаточно динамично (течение на гряде довольно сильное) втягиваемся в выбранную протоку. Кижаны пройдены - значит мы почти дома. Чуть выше по правому берегу (231 - 235 км) выстроены многочисленные турбазы и лагеря отдыха - при желании можно с комфортом устроиться на ночь в номере со всеми удобствами или погреться в баньке.

Богданцевская и Луневская каменные гряды опасности не представляют - главное про них не забыть и пройти на малом ходу с футштоком. В районе Богданцевской гряды обычно уже встречаются лодки владимирских водомоторников - всегда можно спросить совета или даже, “сев на хвоста” дойти с ними до Владимира. Перед Боголюбовскими перекатами советую свернуть в Нерль и полюбоваться всемирно известным храмом Покрова.

Если к Нерли вы подошли во второй половине дня в воскресенье, без лоцмана не останетесь. Через Боголюбовские перекаты кто-нибудь из возвращающихся во Владимир лодочников вас обязательно проведет. Вместе с ними советую добраться до лодочной станции “Горизонт” и договориться там о стоянке. Если забрать с собой все ценные вещи и закрыть каюту на ключ, за сохранность лодки можно не опасаться. На правый берег “за рупь” вас перевезет кто-нибудь из сторожей. 30 метров через железную дорогу и вы в центре города в минуте ходьбы от вокзалов и пяти минутах - от ближайшей гостиницы. Культурная программа во Владимире - по собственному усмотрению, благо выбрать есть из чего. Кстати, судно в “Горизонте” можно оставить и до следующей навигации - цены более чем приемлемы.

Константин Колесов,
Апрель, 2000

Схема судовых ходов р.Клязьма

Обсудить в конференции